Шел медленно, не прилагая особых усилий для этого. Чисто по привычке ступал подобно кошке, которая подбирается к воробью. Разум и сердце наполнились спокойствием, как это часто бывало на заказах. И даже огонь, что полыхал в узких коридорах вокруг, не мог поколебать это состояние. Полное ничто в голове, когда превращаешься в сплошные рефлексы. Очередной шаг и слышен хруст половицы. Затем еще одной. Падать вниз нельзя просто потому, что там, на нижнем этаже, гремит и полыхает пламя, которое не успело пожрать здание до конца. Но очень медленно продвигалось, облизывая алыми языками стены и несущие балки.
Тихое ругательство под нос даже не слышно. И зачем только согласился? Радовал тот факт, что броню оставил с лошадью на постоялом дворе, а с собой взял только копье. В голове возникают слова трактирщика о том, что это самоубийство. Возможно, обрюзглый жирдяй действительно волновался, но отношение к ведьмаку, а так же возможность заполучить хорошего коня, перевешивали желание остановить не словом, но действием.
Балку удалось преодолеть еще за несколько шагов, а затем позади слышится звук разваливающихся половиц. Это этаж ухнул вниз. Балкон же, к которому вела балка, был ровно таким, чтобы встать на него и самому не полететь вниз. И хоть несколько метров вниз – не смертельны, но путь-то был другим...
Когда возвращается обратно к трактирщику, тот сначала не верит своим глазам. А потом пытается зажать несколько монет, как уплату за письмо и хранение вещей. Сразу видно, понимает, что уставший ведьмак не станет спорить из-за пятка монет. К тому же письмо интересует больше, чем плата. Ведь деньги для того, кто так же промышляет пиратством – не самое главное.
Письмо свежее, украшено эмблемой самого главы ордена на сургуче. Это не вызывает никаких приятных чувств. Наоборот, кажется, что заказ до этого просто ничего не стоит. Подумаешь, какая-то молодая мантикора, что повадилась сжигать деревни недалеко от своего гнезда. Содержимое же письма подтверждает все догадки. А ведь планы были другими. Бани, выпивка, хорошая компания. И все это придется отложить, ведь главе ордена просто так не отказывают. Запахи и звуки дома манят к себе, но время направиться туда еще не пришло.
В итоге, приятное времяпрепровождение ограничивается тазом с водой, горячей едой, да коротким перерывом на то, чтобы эту еду съесть. А далее снова долгий путь в седле, так как просто так проход через горы не преодолеть.
Деревня перед глазами напоминает исходящий паром труп, укрытый тонким саваном из темной сажи. И это ощущение только увеличивается с каждым новым шагом. Тот самый момент, когда тешить себя надеждой на лучшее – только время терять. Вопрос только один: кто такое мог сотворить? Ведь за те прошедшие пятьсот лет таких деревень видел не мало. И почти каждый раз виноваты были то проклятые, то какие-нибудь реликты. Но обычно и первые и вторые оставляли за собой след. Из трупов ли, из крови или разрушенных строений. А здесь: ни следов, ни разрушений. Даже ветер, кажется, боится потревожить воцарившуюся тишину.
Инстинкты охотника зовут проверять каждый дом, распахивая незапертые двери и стуча в те, что не поддавались. Выбивать их, желания нет. Да и есть ли смысл, если пройдя уже половину, так никого и не встретил?
Внимания сам собой привлекает постоялый двор. Он как будто стоит особняком от остальной деревни. Рука ложится на створку ворот и тянет ее в сторону. Тишину разбивает громкий скрип, как будто ее веками никто не смазывал. Глаза щурятся от громкого звука, а брови сходятся на переносице. Подобное слишком резко для эльфийского уха и захоти кто напасть, сейчас очень подходящий момент.
На дворе царит такая же тишина, как и вне его. Только какие-то клочки бумажных украшений летают низко над землей. И снова медленные шаги без усилий ровно до середины площадки, которая ведет к водной двери. И снова полное ничего, только холодные поцелуи горного воздуха.
Шаги позади такие тихие, что их можно не заметить. Особенно когда сосредоточен на другом. Но все же недостаточно тихие. Копье в руке чуть меняет свое положение, подготовленное к удару. А на губах цветет ухмылка. И весь фокус в том, что всегда рано или поздно наступает такой момент, когда противник подходит достаточно близко, чтобы его почувствовать. Вот и сейчас чувствовал. Рука делает взмах на развороте. Ноги, точно так же, как в горящем доме, переступают по мелким камням.
Янтарные глаза щурятся. Присутствие цинвалл - не удивляет, удивляет другое. Внешний вид, да чужая манера держаться. Это происходит какую-то долю секунды, потому что копье совершает еще один удар, почти такой же стремительный, как первый.
Более конкретно рассмотреть противника не удается. Даже оценить противник ли это? С другой стороны, союзник не стал бы подбираться так бесшумно. Очередной удар достигает цели. И на какое-то время цель этого заказа отходит на задний план.
- Не плохо, - слетает с губ тихая усмешка. – Не плохо…